Правда, Фришу не удалось определить, как пчелы на самом деле воспринимают красный или желтый. «Сегодня мы можем взять пчелу, вживить в ее 5-микронный фоторецептор микроэлектрод, затем направить в глаз луч света того или иного спектра и измерить разность потенциалов, которая при этом возникает в клетке», – рассказывает зоопсихолог Ларс Читтка из Лондонского университета. Вместе со своими коллегами за последнее десятилетие он совершил переворот в нашем представлении о способностях насекомых. Оказалось, что пчелы могут запоминать и распознавать лица людей!

Для этого понадобились все те же квадратики фон Фриша, только вместо красок на них были нанесены фотопортреты людей. Уже с третьей попытки большинство пчел безошибочно выбирали ту физиономию, которая в предыдущих опытах была намазана медом, вместо той, которую покрывали горьким хинином. Затруднение вызывали лишь перевернутые портреты. (Похоже, Винни-Пуху, чтобы обмануть пчел, нужно было не тучкой притворяться, а повиснуть на воздушном шарике вверх ногами.) Но и люди справляются с таким заданием не лучше. Значит, чтобы распознавать лица, необязательно иметь особые отделы мозга, как предполагают нейропсихологи? Даже крошечные мозги на многое способны. Ведь пчелы, которые думали дольше, точнее осуществляли выбор. Когда перед пчелами, выведенными в искусственных условиях и никогда не видевшими настоящих цветов, Ларс Читтка и художник-инсталлятор Джулиан Уолкер выложили репродукции картин Винсента Ван Гога, Поля Гогена, Фернана Леже и Патрика Колфилда, большинство насекомых выбрало вангоговские «Подсолнухи». Искусствоведы уже было заговорили о том, что даже пчелы могут отличить подлинных художников, но экспериментаторы остудили их пыл: пчел прежде всего заинтересовали контрастные сочетания красок и наиболее привлекательные для них цвета.

Цветовая шкала пчел складывается из ультрафиолетового, синего и зеленого спектров (340, 440 и 530 нанометров, соответственно). Мир эти насекомые видят примерно таким: пурпурный мак, в лепестках которого присутствует почти невидимый для нас синий оттенок, для них предстает в ультрафиолетовом цвете; сиреневый колокольчик – ультрафиолетово-синим; темно-розовый Иван-чай – синим; бледно-розовый шиповник и белый клевер – синевато-зелеными; светло-желтая чина луговая – зеленой; а темно-желтый рапс – зеленовато-ультрафиолетовым. Конечно, все это наши представления о «пчелиных» цветах. Увидеть мир в подлинных пчелиных красках нам мешает хрусталик, не пропускающий ультрафиолетовые лучи.

Впрочем… В 1923 году французскому художнику Клоду Моне удалили вместе с катарактой хрусталик правого глаза, и он мог различать этим глазом ультрафиолет. Среди его картин последующих лет есть парные пейзажи, очень отличающиеся друг от друга сочетанием красок. Искусствоведы считают, что он писал их при разном освещении. А может, прикрывая по очереди то один глаз, то другой?.. С земляными шмелями на острове Сардиния случилась примерно такая же история, как с микронезийцами атолла Пингелап. Правда, дальтониками они не стали, а, наоборот, обрели способность видеть красный цвет. И стали воспринимать мир в четырех спектрах – как многие бабочки, жуки, стрекозы и мухи.

У бабочек встречаются и более сложные случаи цветного зрения – до пяти спектров, а в глазах присутствуют дополнительные пигменты-светофильтры. Точность в выборе нужного оттенка чешуекрылым необходима, чтобы обнаружить самые свежие и молодые листья для откладки яиц, из которых вылупятся прожорливые гусеницы. По крыльям бабочки иногда можно понять, какие цвета она видит: окраска крыльев определяется теми же пигментами, которые воспринимают цвета в ее глазах. Бывает, что дополнительные глазки возникают на пенисе, и они – видят. А если крылышки самцов и самок заметно отличаются – как, например, у бабочек-голубянок, то потому, что мужские и женские особи смотрят на мир разными глазами. Впрочем, у некоторых птиц цвет по-разному воспринимает даже правый и левый глаз. Теперь, когда стало ясно, что чем ярче выглядят животные, тем красочнее их восприятие мира, достаточно посмотреть вокруг, чтобы заметить яркую раскраску оперенья птиц, крылышек насекомых, шкурок ящериц и лягушек. Им можно только позавидовать. Цветковые растения, подстраиваясь под видение своих опылителей и разносчиков семян, тоже уподобились радуге, причем не семицветной, а невидимой для нас гораздо более красочной. А как же «пышное природы увяданье»?

Долгое время считалось, что осенние краски леса – лишь следствие разрушения зеленого пигмента хлорофилла в отмирающих листьях. Тогда и проступают прежде скрытые желтые каротиноиды. Но красные антоцианины начинают вырабатываться деревьями именно осенью. «Антоцианины выделяются одновременно с фенолами, опасными для листоядных насекомых, таких как тли, – рассказывает о своих исследованиях энтомолог Марко Аркетти из Базельского университета. – А поскольку тли способны отличить красный цвет от зеленого, хотя, видимо, не имеют специальных фоторецепторов, они стараются избежать красных листьев, и дерево освобождается от непрошеных гостей».

Источник: https://nat-geo.ru/science/poglazeem-chto-vidim-my-i-chto-vidyat-zhivotnye/https://nat-geo.ru/science/